стек в сияющую воронку так же легко, как капля чернил стекает в умывальник.

А потом все закончилось.

Стих ветер, мгновение назад трепавший пылающие деревья, словно траву на лугу, стихли звуки рвущегося эфира, перестала трястись земля. Захлопнулось «окно» в облаках и сразу же посыпал мелкий снег —  противный и мокрый мерзавчик, из тех, что забиваются за воротник и налипает на нос.

Следователь протер глаза и чихнул. Нетвердой походкой доковылял до места, где меньше минуты назад стоял старый колдун и бесновался демон.

«Он жив, — думал Фигаро, —  конечно же, он жив. Такие как Мерлин… они просто не могут умереть… Черт, да он сам говорил…»

…На земле, покрывшейся тонкой стеклянистой коркой от страшного жара, лежали клочья плаща —  следователь увидел чудом сохранившуюся вышивку: глазастый месяц мудро улыбался с поверхности темного шелка. Рядом лежала почерневшая от неземного пламени палка —  все, что осталось от посоха старого колдуна. От золотого навершия в виде львиной головы остались лишь несколько тяжелых желтых капель, вплавленных в мутные куски спекшегося кварца.

И кости. Горка черных, хрупких костей, все еще потрескивающих от жара и медленно оседающих черной пылью.

Следователь почувствовал, как сила утекает из рук, покидая его, оставляя после себя лишь страшную, невероятную усталость. Его ноги подкосились, и он тяжело рухнул на горячую землю, почти благодарный за этот обморок, почти надеясь, что когда он очнется, все это окажется просто глупым, затянувшимся сном…

…Светлая Сестра приняла из рук Фигаро градусник, внимательно посмотрела на полоску ртути и, благожелательно кивнув, стрельнула большими зелеными глазами, подернутыми радужной поволокой. Она была страсть как хороша: полная грудь, широкие бедра, шикарные каштановые волосы, волнами спадающие на спину; короче говоря, Сестра была красавица.

Следователь слабо улыбнулся, чувствуя, как близость ауры Светлой Сестры слегка туманит перекачанный колдовством мозг (его третий день лечили от переохлаждения и эфирной контузии) и поднял руку.

— Милейшая, а не могли бы вы позвать Старшего инквизитора? Мне нужно с ним поговорить.

Сестра кивнула и упорхнула за дверь, оставив Фигаро одного в палате госпиталя тудымского инквизитория — чистого и невероятно тихого помещения, чем-то напоминающего маленький гостиничный номер (тут имелся даже камин). Следователь поднял подушку, сел на широком, ничуть не напоминающем больничную койку, диване, и стал смотреть в окно, за высокими стеклами которого медленно падали с серого неба большие пушистые снежинки.

…Френн и его люди нашли Фигаро в лесу на той самой поляне, где они с Артуром сражались с демоном (пожар, не говоря уже об эфирном выбросе, было видно с огромного расстояния и Старший инквизитор, благослови его Небеса, сразу выслал Отряд быстрого реагирования, который сам же и возглавил) — следователь ничком лежал на земле у небольшой кучки все еще теплого пепла. Он не был ранен, но сильно замерз, и, как выяснилось позже, страдал от последствий умеренной эфирной контузии. Френн тут же поместил следователя под наблюдение, приставив к нему личного лекаря-алхимика и Светлую Сестру (на тот случай, если на Фигаро была наведена неизвестная порча).

Фигаро быстро выздоравливал, но вскоре у следователя возникли проблемы процессуально-бюрократического характера: ему пришлось давать показания. Недолго думая, следователь вывалил Старшему инквизитору все: начиная с визита Артура и заканчивая битвой с демоном. Он в подробностях воспроизвел также беседу в облаках, вспомнив даже точный состав самогона, который они распивали с погибшим колдуном. Фигаро сделал это больше из вредности: он уже представлял себе отчет, который придется представить Френну.

…Старший инквизитор захлопнул блокнот, отложил авторучку и уставился на следователя долгим тяжелым взглядом.

— Фигаро, и что, по-вашему, я должен со всем этим делать?

— Что хотите. — Следователь сделал широкий жест, как бы приглашая Френна первым сигануть со скалы в море. «…а мы, приятель, постоим, посмотрим, как оно там — глубоко, али не очень…»

Френн думал минут десять. Затем решительно швырнул блокнот с показаниями в огонь камина.

— Значит, вот так? — спросил следователь, улыбаясь.

— Так, — решительно кивнул Френн, поджимая губы. — Я не хочу встретить старость в желтом доме, Фигаро. Хотя, если меня туда упекут, я вам обещаю, что моим соседом по палате будете вы.

—…К тому же подобные отчеты могут сильно навредить продвижению по служебной лестнице.

— Да. Это тоже.

Немного помолчали. Закурили. Френн, выпустив колечко дыма, спросил:

— Ну а сами вы как к этому всему относитесь? Допускаете возможность, что это был… Ну…

— Мерлин? — Следователь пожал плечами. — Понятия не имею. Сильные колдуны — а он был очень силен — часто едут мозгами, особенно к старости. Но он мог быть Мерлином, понимаете? В том смысле, что этот Артур мог располагать ценной информацией о шашнях Колдовского Квадриптиха с некими Другими силами… Черт, Мерлин написал более сотни книг! И это только те, о которых нам известно! Может, есть некий апокриф…

— Может быть. Но что лично вы намерены делать дальше? После всего случившегося, и имея в распоряжении такую информацию?

— Что? — следователь притоптал пепел в трубке огрызком карандаша. — Думаю, последую совету Артура. Поеду на Черные Пруды стрелять уток.

— Зимой?

— Вообще-то уже март, Френн.

— Это да, — кивнул инквизитор. — Весна… Хорошо, я выхлопочу вам бронь на Прудах. Через неделю.

— Спасибо. Раньше и не нужно.

В комнате опять повисла тишина, но не тяжелая, а просто тишина, пауза, троеточие в конце главы жизни: время подводить итоги и зализывать раны.

Френн вдруг спросил:

— А если этот… демон… ну… вернется?

Фигаро пожал плечами.

— Не знаю. Наверное, отправлюсь прямиком в ОСП. Это их забота… И вообще, Френн, мне не хочется сейчас об этом думать. Я устал как лошадь после скачки. Дайте поспать.

— А, это хорошо, — кивнул инквизитор. — Это лекарства действуют. Ложитесь и дрыхните на здоровье.

Он встал, подошел к двери и вдруг, не поворачивая головы, сказал:

— Если это все вдруг окажется правдой… И если демон вернется… В общем, зовите на помощь.

Двери захлопнулись, а следователь уже проваливался в сон, удивленно качая головой…

—… Господин Фигаро!‥ Ой, простите, я не знала, что вы уснули!

— Ничего, милая, — Фигаро потер кулаками глаза, — не страшно… Так что Френн?

— Старший инквизитор уехал в столицу с ежеквартальным отчетом. Но оставил насчет вас распоряжения. Вы можете быть свободны; вашей жизни и здоровью более ничего не угрожает. Сейчас я распоряжусь выдать вам ваши вещи.

— Спасибо,